Участники Международной конференции «Византийского кабинета» СПбДА обсудили «пророческую» философию Жозефа де Местра

Участники Международной конференции «Византийского кабинета» СПбДА обсудили «пророческую» философию Жозефа де Местра

5 ноября 2024 года научно-просветительский проект Санкт-Петербургской духовной академии «Византийский кабинет» совместно с Факультетом французского языка Московского государственного лингвистического университета провел Вторую Международную научную конференцию «Жозеф де Местр (1753–1821) и русская мысль». 

Организаторами мероприятия выступили основатели и руководители «Византийского кабинета» — кандидат философских наук, доцент, доцент кафедры богословия СПбДА, заведующий кафедрой иностранных языков СПбДА, главный редактор научного журнала «Труды и переводы» священник Игорь Иванов и кандидат философских наук, доцент, доцент кафедры богословия СПбДА, главный редактор научного журнала «Русско-Византийский вестник» Игорь Борисович Гаврилов. 

Соорганизатором стал кандидат философских наук, доцент кафедры философских наук Московского государственного лингвистического университета, доцент Сретенской духовной академии Геннадий Николаевич Самуйлов. 

Жозеф де Местр — крупнейший европейский консервативный философ, литератор, дипломат, оказавший значительное влияние на западноевропейскую и русскую философскую мысль.

Первая конференция «Жозеф де Местр (1753–1821) и русская мысль» состоялась в СПбДА 7 ноября 2023 года и объединила ведущих отечественных и зарубежных исследователей жизни и творчества Ж. де Местра. Ученые осветили отдельные аспекты интеллектуальной биографии мыслителя, его философского наследия, влияния на отечественную философию, а также проблемы развития и современного состояния посвященных ему научных исследований. 

По итогам конференции был подготовлен тематический номер научного журнала «Русско-Византийский вестник», где опубликованы тезисы и тексты прозвучавших на конференции докладов, а также написанные по материалам докладов научные статьи.

В этом году конференция прошла в смешанном формате (очно и онлайн), вновь собрав широкий круг отечественных и зарубежных исследователей, изучающих философию видного католического консерватора. 

С докладами выступили:
• Марк Фруадефон, доктор филологических наук, Франция — «Quelques aspects de la théologie de Joseph de Maistre» («О некоторых аспектах теологии Жозефа де Местра»);
• Яннис Константинидес, Университет Париж-3, новая Сорбонна (Париж, Франция), Университет Фрибурга, Швейцария — «Schopenhauer, héritier inconscient de Joseph de Maistre»  («Шопенгауэр, как «бессознательный последователь» Жозефа де Местра»);
• Мария Игоревна Дегтярева, доктор философских наук, кандидат исторических наук, преподаватель церковно-исторических дисциплин Духовно-просветительского центра во имя Святого Апостола и Евангелиста Иоанна Богослова Пермского Успенского женского монастыря Пермской Митрополии Московского Патриархата (г. Пермь) — «Глазами консервативной оппозиции: Петр I в оценках Н. М. Карамзина и Ж. де Местра»;
• Геннадий Николаевич Самуйлов, кандидат философский наук, доцент кафедры философских наук Московского государственного лингвистического университета, доцент Сретенской духовной академии — «Рассуждения Жозефа де Местра о „верховной власти“»;
• Андрей Юрьевич Митрофанов, доктор исторических наук, доктор истории, искусств и археологии Лувенского католического университета, профессор кафедры церковной истории СПбДА — «К вопросу о Византийском наследии в мировоззрении Петра Великого»;
• Дмитрий Игоревич Стогов, кандидат исторических наук, доцент, доцент кафедры истории культуры, государства и права Санкт-Петербургского государственного электротехнического университета «ЛЭТИ» — «Ж. де Местр и русская консервативная мысль начала XX века».

Открыл конференцию отец Игорь Иванов, в своем вступительном слове отметивший, что в рамках проекта «Византийский кабинет» участники мероприятия смогут рассмотреть европейскую культуру в контексте наследия Византийской империи, исследуя ее влияние на Россию, воспринимаемую как «Византия после Византии», а также на Францию, где интерес к византийской культуре и традиции возник еще в XVII веке при Людовике XIII. Данное мероприятие призвано провести плодотворную дискуссию о творчестве Жозефа де Местра и его влиянии на развитие культурных и политических идей в Европе.

Затем взял слово Игорь Борисович Гаврилов, подчеркнувший, что актуальность наследия выдающегося католического консерватора, особенно в контексте Французской революции, свидетелем которой он был, с течением времени лишь усиливается. Прошло более двухсот лет со дня смерти де Местра, и за это время его сочинения продолжают вызывать интерес у исследователей. 

Савойский философ стал одним из основоположников европейского христианского консерватизма, и многие его идеи в наши дни еще более востребованы, чем 200 лет назад, поскольку нынешний мир в еще большей степени потрясен революционными процессами и апостасией. Россия сегодня объявляет себя оплотом традиционных христианских ценностей, в отличие от западного мира, в лице своей элиты продолжающего гибельное шествие по революционному пути. 

На этом фоне диалог российских и западных ученых, исследующих наследия Ж. де Местра, является чрезвычайно важным, позволяя выявить и философски рассмотреть многие ключевые духовные и общественно значимые идеи и понятия, стоящие вне времени и политической конъюнктуры.

Доктор Марк Фруадефон отметил, что философ, будучи глубоко религиозным человеком, использовал богословские идеи в своих работах, чтобы осмыслить Французскую революцию как божественное наказание за отказ Франции от христианской миссии. 

Де Местр был эрудитом, хорошо знающим христианское философское наследие, и умел доступно излагать свои мысли, делая богословие понятными и близким для широкой аудитории, что оказалось особенно важно после разрушительных последствий революции для Церкви во Франции. 

В своих произведениях он использовал примеры из Священного Писания, напоминая о божественном наказании в виде изгнания из рая, Всемирного потопа, падения Вавилонской башни. Он также отстаивал идею о первородном грехе, повреждающем волю человека.

Таким образом, Жозеф де Местр не только блестяще с духовной позиции проанализировал причины и следствия революции, но и пытался вернуть в общество христианские ценности, которые, по его мнению, были потеряны в результате революционных потрясений.

Затем слово взял Яннис Константинидес, начавший выступление со сравнения произведений Шопенгауэра и Жозефа де Местра. Главная мысль его доклада заключается в том, что, несмотря на отсутствие прямого влияния де Местра на Шопенгауэра, их философские взгляды имеют глубокие точки соприкосновения. Оба мыслителя критикуют безудержный оптимизм эпохи Просвещения, разочаровываясь в возможностях разума привести человечество к прогрессу. 

Шопенгауэр, в отличие от де Местра, не верит в Провидение и первородный грех, но он также видит человека «невиновным виновным», ограниченным в своей свободе и подверженным неотвратимым силам мира. Оба автора рисуют мрачную картину действительности, при этом не впадая в пессимизм, сохраняя веру в возможность изменения. 

Шопенгауэр, как и де Местр, не отрицает разум, но признает его ограниченность и говорит о «силе, которой я сопротивлялся», отказываясь от иллюзий о всемогуществе разума. Оба философа используют яркие образы, чтобы пробудить человечество к истине, описывая путь через глубь зла к искуплению. «Невинных нет, виноваты все. Добро появляется в уничтожении зла» (Шопенгауэр).

Наибольший интерес вызвало выступление Марии Игоревны Дегтяревой, в своем докладе обратившейся к рецепции идей Ж. де Местра отечественной консервативной мыслью.

Ключевой тезис ее доклада состоял в том, что оценка Петра I консервативной оппозицией в России в первой половине XIX века основывалась на критике его реформ как отхода от традиционных ценностей и духовных основ русского общества. 

Н. М. Карамзин и Ж. де Местр, считая петровское правление переломным моментом в истории России, обвиняли Петра I в пренебрежении национальной традицией и неумелом введении западных европейских обычаев. Карамзин писал о «пылком монархе», который «захотел сделать Россию — Голландиею». «Ужасная литература XVIII века пришла в Россию внезапно и без приготовления; и первыми уроками французского, которые услышал народ, были богохульства», — сокрушался Жозеф де Местр. Оба мыслителя полагали, что либеральные реформы безосновательны и опасны, а предназначение России — борьба с революционным злом. 

Выступление Марии Игоревны вызвало живую дискуссию. Так, Игорь Борисович задал вопрос, насколько Жозеф де Местр был компетентен в теме русского самодержавия — не только эпохи Петра I, а в целом как традиции, — насколько она его интересовала. 

М. И. Дягтерева отметила, что, с одной стороны, члены семьи Жозефа де Местра были тесно связаны с Россией, что отражалось и в их жизненном выборе, и в их взглядах. Так, сын де Местра, Рудольф, сражался в Отечественной войне 1812–1815 годов на стороне русской армии. «Мой сын участвовал во всех проделках от Бородино до самой столицы, и обошлось это ценой всего одной лошадиной жизни», — отмечал философ. Незадолго до своего отъезда из России де Местр размышлял о возможности остаться в ней навсегда.

В то же время его отношение к русскому самодержавию было неоднозначным: он видел в нем союзника в борьбе с революционным злом, но, с другой стороны, его отталкивало в российской политической культуре отсутствие возможности, по его мнению, для адекватного выражения общественного мнения, «молчаливость» русского общества, неимение «сдерживающего механизма» для власти.

Также важно отметить: Ж. де Местр понимал, что монархия в России, монархический дом — это «купол» Русской Церкви. Он считал, что монархия в России представляет собой систему, гарантирующую неприкосновенность Русской Православной Церкви. А поскольку он, в силу своего католического мировоззрения, вынашивал идею возвращения «схизматиков» (православных) под власть папы, в этом контексте его воззрение на русских самодержцев, препятствующих его «миссионерской» деятельности, было критическим.

Развивая тему, Геннадий Николаевич Самуйлов в своем докладе высказал важную мысль о том, что Жозеф де Местр рассматривал «верховную власть» как Божественное установление, необходимое для сохранения порядка и единства в обществе. 

Де Местр считал, что власть происходит от Бога и конкретный правитель управляет народом по воле Божьей. Также он настаивал, что без суверенитета невозможны ни совместное жительство людей, ни политическое единство. В своих рассуждениях о «верховной власти» философ защищал идею естественного порядка, установленного Богом, и сравнивал нации с индивидами, утверждая, что они рождаются, живут, выполняют свою миссию и умирают. 

По мнению де Местра, отрицание непогрешимости светской власти ведет к распаду любого общества. А история – это не просто хроника событий, но инструмент познания истины: изучение прошлого позволяет извлечь уроки и выстроить путь к лучшему будущему. 

Интересный комментарий к выступлению Г. Н. Самуйлова дал И. Б. Гаврилов. Опираясь на слова докладчика, он отметил: «Александр I, реализуя идею Священного Союза, проявлял консервативные тенденции. Однако для Жозефа де Местра эта идея казалась недостаточно радикальной. Возможно, что он считал консерватизм и радикализм императора Павла I более соответствующими его собственным взглядам». 

Эту мысль развила М. И. Дегтярева, сделав ценное уточнение: дело в том, что Александр I во время войны с Наполеоном демонстрировал эволюцию своего геополитического мышления. Отказываясь от универсалистского подхода, он становился более прагматичным, сосредоточиваясь на государственных приоритетах. Однако в концепции Священного Союза, инициатором которого он стал, прослеживается влияние не только его собственных взглядов, но и идей других деятелей того времени. Эта концепция является результатом совместных усилий, а не исключительно продуктом мышления Александра I. Поэтому концепция Священного Союза отражает сложное взаимодействие различных идей и влияний, оформленных в конкретной исторической ситуации.

Затем слово взял Андрей Юрьевич Митрофанов с подробным докладом о Византийском наследии в мировоззрении Петра Великого. Докладчик отметил, что желание Петра I освободить христиан от османского ига было не просто прагматическим стремлением к расширению территории и выходу к теплым морям, но и глубоко коренилось в византийских идеях о защите Православной веры. 

Идея освобождения христиан была укоренена не только в примерах таких монархов как Иван IV, но и в православной литургической традиции, влиявшей на Петра с ранних лет. Он глубоко изучал Псалтирь и церковные службы, что свидетельствует о значительном воздействии религии на его жизнь и формирование его мировоззрения. 

Завершил встречу Дмитрий Игоревич Стогов, основной тезис доклада которого заключался в том, что идеи Жозефа де Местра, особенно его критика «развращения человеческого духа» и «ужаса революции», нашли живой отклик в русской консервативной мысли начала XX века. 

Русские консерваторы, такие как Лев Александрович Тихомиров и Владимир Андреевич Грингмут, разделяли взгляды Ж. де Местра на духовное разложение Европы и отрицательные последствия протестантизма, просветительства и философских теорий. Сергей Александрович Нилус прямо ссылался на де Местра в своем знаменитом произведении «Близ есть, при дверех…», считая, что человечество стремительно идет к всеобщему объединению — как добровольному, так и принудительному. 

Также в русской правой публицистике того времени отразились идеи де Местра о негативных последствиях петровских реформ и о роли масонства в деградации Европы. 

Важно отметить, что знакомство с идеями Жозефа де Местра шло последовательно через славянофилов: от первой волны, представленной А. С. Хомяковым, И. В. Киреевским, К. С. Аксаковым, до поздних славянофилов, прежде всего К. Н. Леонтьева.

В заключение конференции ее участники сформулировали некоторые общие выводы о значении «пророческой» философии Жозефа де Местра для нашего времени: 
1. Де Местр считал, что религия является основой морали и социального порядка. Он видел в религии источник истины и моральных ценностей. 
2. Сегодня, в эпоху постмодернизма и постхристианской культуры, его предупреждения о духовном разложении могут быть восприняты как важный сигнал о необходимости восстановления духовных ценностей. 
3. В контексте современной глобализации и поиска новых ценностей, идеи де Местра о традициях, национальной идентичности и значении истории могут предложить новую перспективу для понимания современного мира.

Обзор подготовила
Софья Коршунова