Никита Швед: «О проводниках. К 700-летию со дня кончины Данте Алигьери»

О проводниках.
К 700-летию со дня кончины Данте Алигьери

Но мой Вергилий в этот миг нежданный
Исчез, Вергилий, мой отец и вождь,
Вергилий, мне для избавленья данный.

Все чудеса запретных Еве рощ
Омытого росой не оградили
От слез, пролившихся, как черный дождь.

«Чистилище», песнь XXX

Dante. Domenico di Michelino

Я смею надеяться, что еще не дошел до середины своей жизни, и потому нахожусь не в том положении, что и протагонист «Божественной комедии». Но, я думаю, не ошибусь, если скажу, что каждый человек независимо от возраста время от времени оказывается «в сумрачном лесу» и нуждается в том, чтобы его оттуда кто-нибудь вывел. Сам Данте воспринимает это свое путешествие не как умственное упражнение, а как прикладную инструкцию. Он сам в письме к правителю Вероны Кан Гранде делла Скала пишет, что цель его поэмы — привести человека от состояния злополучия к состоянию счастья. То есть, эта конкретная история о человеке, прошедшем через ад к раю, является историей не про Одиссея, а про Колумба. Не уникального путешественника, а первопроходца.

Именно ввиду того, что Данте — поэт действия, а не созерцания, мы можем пойти по проложенной им дороге к собственному счастью. Ведь «Комедия» не о том, как спуститься в ад, а о том, как, миновав ад, достичь рая. Данте дает нам много советов о следовании по этому трудному пути. Разбору строк поэмы посвящено множество трудов, превышающих ее по объему в тысячи раз. Но я хотел бы посвятить этот текст лишь одному дантовскому уроку, который я считаю, пожалуй, важнейшим: без проводника — никуда.

В поэме мы можем найти множество примеров, подтверждающих это суждение. Например, Данте уже в первой кантике не только не может без помощи Вергилия передвигаться по аду, но и боится туда спуститься. Напомню, что до появления Вергилия Данте пытался выйти из сумрачного леса на холм, но не смог этого сделать и уже смирился со своим положением. «Высочайшему поэту» пришлось уговаривать Данте пойти за ним, и удалось это только после упоминания имени возлюбленной Данте — Беатриче.

Стоит также вспомнить, что Данте в 1300-м году (год начала работы над поэмой и год описываемого в «Комедии» путешествия) еще не является автором мирового шедевра и вообще хоть сколько-нибудь известным за пределами Флоренции человеком. На тот момент он просто чиновник невысокого уровня и малоопытный поэт. Но именно к нему Бог посылает одного из величайших писателей античности, и маленький флорентийский поэт становится тем, кем мы его знаем сегодня.

Как было сказано ранее, для Данте Вергилий — это тот, кто все время понуждает к действию, едва ли не уговорами заставляет спуститься в ад и буквально за руку («Ад»: 3; 19) проводит до самых его глубин. Чтобы лучше понять необходимость этого вечного движения, нужно увидеть, чего боится Данте и что он ненавидит. В преддверии ада Данте помещает тех, «…что прожили, не зная / Ни славы, ни позора смертных дел…». Эти люди прожили свою жизнь зря, не сделав ничего ни хорошего, ни плохого. Там же находятся ангелы, которые не поддержали Денницу, но и не были верны Богу, — выбрали нейтралитет. Грех бездействия Данте презирает больше остальных, поэтому «ничтожные» находятся не в глубине ада, а вне его, отделенные рекой Ахерон, ведь «…Иначе возгордилась бы вина». То есть, грешники стали бы гордиться тем, что хоть что-то сделали в жизни, в отличие от этих презренных, тех, кого отвергли и Небо, и преисподняя.

Все это указывает на незаменимое положение проводников в развитии сюжета поэмы. У каждого из них есть своя функция и «зона ответственности». Вергилий первым посылается протагонисту, так как он является обитателем лимба — первого круга ада, и может провести его по этой области, а также потому, что Данте его безмерно уважает, то есть готов вверить ему свою жизнь и отправиться в путешествие по загробию. Вергилий является воплощением языческой мудрости. Он, как и другие античные поэты и философы, обитает в лимбе, месте ада, лишенном мучений. Но, вместе с тем, Данте подчеркивает ограниченность их духовного опыта — Гомер, Овидий, Гораций хоть и не мучаются, но и не созерцают Божественную славу, она закрыта от них. Они достигли «потолка» земных знаний, но не осмелились ступить дальше, хотя в дантовском раю есть место и для тех, кто был язычником и жил до пришествия Христа (Рифей).

Конечно, из обитателей рая более всего подходит на роль проводника та, в которую Данте был влюблен с детства — Беатриче. Личности Беатриче и истории ее с Данте отношений посвящена его книга «Новая жизнь», но и читая только «Комедию», мы можем понять, почему она может взять на себя роль проводника для Данте. Снова мы видим, какую важную роль играет личное доверие — если воплощением земной мудрости для себя Данте считал Вергилия, то воплощением богословских добродетелей (веры, надежды, любви) лично для него является Беатриче.

Для того же, чтобы увидеть лицо Бога, над Данте берет шефство католический святой, мистик и визионер Бернард Клервоский. Вопрос компетенции. Сколь ни мил дантовскому сердцу Вергилий, но он должен был оставить его на вершине горы Чистилища. Как бы сильно Данте ни любил свою Беатриче, но она, показав ему Рай, не могла сделать его тайнозрителем Святой Троицы. Поэтому Данте приходит на помощь опытный мистик и, помолясь с ним, делает Данте способным к принятию Сверхъестественного Откровения.

Если же мы захотим, в соответствии с замыслом Данте, перенести его опыт на свою жизнь, то в очередной раз убедимся, насколько остро мы нуждаемся в тех людях, которые будут вести нас по жизни. Расхожее выражение о карликах, стоящих на плечах великанов, действительно обретает актуальность, будучи прочитанным сквозь призму дантовского текста. Любому человеку иногда требуется тот, кто нежно подаст руку либо даст крепкого пинка.

Сложно сказать, что здесь является первичным — помощь проводника или способность ведомого принять эту помощь, но ясно, что без Вергилия не было бы как спуска в ад, так и лицезрения Бога в раю в конце «Комедии». Поэтому хочется думать, что в оное время каждый будет готов принять помощь от посланных специально для него проводников, а уж там, откуда их посылают, все сделают как надо.

Post scriptum. Хотелось бы выразить благодарность тем людям, стоя на плечах которых, я заново увидел Данте — Ольге Александровне Седаковой, Александру Семеновичу Филоненко и Франко Нембрини.

Никита Швед